(продолжение. Нач. см. # 1,3 за 1996 год)
Важным переломным моментом в жизни Русской православной церкви были годы Первой русской революции. Именно с этого момента детонатор заложенной под Россию бомбы начал отсчитывать годы старого мира. Именно в это время в отношениях государства и РПЦ с одной стороны и Русского Православия и российского народа появились трещины, которые в конце концов привели к последующим революционным событиям.
Можно отметить три основных течения, которые господствовали в это время в среде РПЦ. Первое из них, либеральное, стояло на позициях пересмотра церковного устройства в сторону удаления от интеграции с государством. Эта довольно таки прогрессивная позиция объединяла весьма значительное число сторонников, в числе которых были и видные руководители церкви. Но, как это нередко случается, именно группировка либералов оказалась наименее сплоченной, наименее решительной и практически не проявила активности.
Этого нельзя сказать о противоположном крыле – реакционном, яростно поддерживающем самодержавие и видящее в нем единственную надежную опору Русскому православию. Как правило, в качестве образа “махрового” реакционера у нас привыкли выставлять “серого кардинала” – Победоносцева. Несмотря на то, что он был одним из самых жестких и последовательных монархистов своего времени он не был, как это часто представляли в публикациях советского времени, ни раболепствующим чиновником, ни самодурствующим палачом.
Победоносцев был человеком твердых убеждений. Он в достаточной мере осознавал, что самодержавие сильно дискредитировало себя не только в массах, но и в церковной среде. Но он был твердо убежден, что только сохранение самодержавия может спасти Россию от революции.*
* Сегодня легко может вызвать удивление тот факт, что единственное спасение от революционной ситуации в России многие видели именно в сохранении самодержавной монархии, т.е. именно в том, что и привело к Российской буржуазной революции. Но при этом нужно помнить, что сохранение самодержавия в первую очередь означало сохранение территориально целостной Российской империи. Именно поэтому монархию убежденно поддерживали многие из тех, кто негативно относился к Николаю II, как главе государства. Предположение, что смена правительства может привести к распаду империи, не было подтверждено в начале века, но блестяще оправдалось в канун распада СССР. И опять таки, было немало противников “имперского” правления, которые принципиально высказывались за сохранение Союза как целостной державы.
И именно этими соображениями мотивированы все его действия. В свое время выступавший за распространение просветительских программ, он начал настоящую войну со светским образованием. Он сделал все возможное для консолидации всех монархически настроенных деятелей РПЦ и активное участие в поддержке самодержавия. Его знаменитое изречение этой поры – “Россия любит лобзать кнут, которым ее секут”.
Разумеется, все попытки все теснее привязать РПЦ к государству, и в частности к российской монархии довольно сильно оттолкнули от церкви не только широкие массы, но и либеральные и умеренно-либеральные круги интеллигенции.
Образовалась довольно уверенная трещина между РПЦ и близкими к ней философами, которые на протяжении нескольких десятилетий были единственным реальным щитом для широкого распространения в массах интеллигенции социалистских учений. Все это наметило значительное ослабление позиций РПЦ.
Огромное негативное влияние оказали ряд неуклюжих попыток “реабилитировать” православие многочисленными внутренними реформами. Претерпели изменения программы изучения предмета Закона Божьего, изменился порядок работы семинарий и академий, в высшем руководстве церкви было сделано немало перемещений. Как правило к этим изменениям остро отрицательно относились в первую очередь сами служители.
Вдохновителем многих из этих мер был московский митрополит Филарет. Он писал, что «истинно разумеющие евангелие никогда не находили и не найдут в нем демократического учения», а об уничтожении телесного наказания, заявил, что христианство тут ни при чем и дело зависит только от государства: «если государство может отказаться от сего рода наказания, находя достаточным более кроткие роды оного, христианство одобрит сию кротость; если государство найдет неизбежным в некоторых случаях употребить телесное наказание, христианство не осудит сей строгости». Филарет был только наиболее прямым и откровенным выразителем тех мнений, которых держался епископат и большинство духовенства РПЦ. . Неудивительно, что при таких воззрениях духовенство даже при самом энергичном проповедничестве не могло иметь никакого влияния на умы.
Посеянный 9 января ветер превратился в октябре – декабре 1905 г. в первую революционную бурю, знаменовавшую начало открытой вооруженной борьбы пролетариата и трудового крестьянства против самодержавного режима и тех общественных сил, на которые он опирался. Кровно связанная с гибнувшим строем церковь на этот раз не ограничилась своим профессиональным уже притупившимся орудием и приняла непосредственное участие в вооруженной борьбе. В декабре 1905 г. она предоставила московские колокольни для пулеметов, по еще раньше она включилась для этого в специальную боевую «общественную» организацию, так называемый «Союз русского народа», включилась настолько тесно, что в 1906-1908 гг. названия «поп» и «союзник» стали синонимами, ибо лишь редкие единицы из клириков рисковали поднимать голос против участия клира в союзе, и огромное большинство клириков либо формально, либо фактически вступило в союз.
«Союз русского народа» был учрежден в начале ноября 1905 г., тотчас же после октябрьского манифеста 17 октября. Его инициаторами были виднейшие деятели самодержавия из среды дворянских верхов – два великих князя, Владимир Александрович и Николай Николаевич, граф Доррер, Марков, П. Н. Дурново, тогдашний министр внутренних дел, граф Коновпицын, сенатор Стишинский, доктор Дубровия и просто дворянин Соколов. Вероятно, идея была одобрена и самим Николаем II – тотчас после учреждения союза принял от его делегации членские значки союза для себя и для наследника.
В качестве главных покровителей выступили архимандрит Александро-Невской лавры Евсевий и московский протоиерей Восторгов. Учредители дали денежные средства, при содействии охранного отделения были организованы боевые дружины, начались убийства видных представителей революционных и либеральных партий и еврейские погромы, а церковь приняла на себя функции агитации, пропаганды и освящения всей этой «работы» религиозными средствами.
Организация и деятельность «Союза русского народа» были облечены, так сказать, в «ризы» церкви и религии. В уставе союза первыми пунктами стояли пункты о незыблемости православия как одной из трех главнейших основ империи и о сохранении за ним положения господствующей религии. Соответственно с этим знамя, под которым выступали для своих «операций» банды погромщиков, и нагрудный значок для членов союза совпадали целиком с символами церкви: знамя союза представляло из себя церковную хоругвь с изображенном Георгия Победоносца, а нагрудный значок имел форму креста с прикрепленной к его поперечине императорской короной, а к его концу – круглого изображения Георгия. Кроме этого, каждый местный отдел союза имел свои хоругви и своя иконы, хранившиеся в промежутках между «операциями» в местных соборах и в монастырях. Открытие отделов союза сопровождалось всегда торжественными молебнами, которые служились местными архиереями, – в лице последних Церковь давала свое официальное благословение союзу и рекомендовала вступать в него своим клирикам.
_(продолжение следует) _
